 |
Анзор Кушхабиев 1965 г.рождения, кабардинец. Кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Кабардино-Балкарского института гуманитарных исследований. Автор ряда статей, посвященных истории и современному положению черкесской (адыгской) диаспоры, и двух монографий: "Черкесы в Сирии" (Нальчик, 1993); "Черкесская диаспора в арабских странах (XIX-XX вв.)" (Нальчик, 1997). |
Проблема репатриации
черкесов возникла еще в первые годы их
массового выселения в Османскую империю.
Оказавшись в Турции в тяжелых условиях, группы
иммигрантов стали стремиться к возвращению на
родину. В последующие годы многие зарубежные
черкесы регулярно предпринимали официальные и
неофициальные попытки к возвращению на Северный
Кавказ, которые, однако, в большинстве случаев
завершались неудачно.
Правительства царской России, а позднее и СССР в
период "сталинизма" и "застоя" препятствовали
репатриации зарубежных черкесов. В период после
окончания второй мировой войны советские власти
мотивировали свои отказы, как правило, нехваткой
жилья и земель на Северном Кавказе. Однако,
именно с конца 40-х до середины 80-х годов XX в.
осуществлялось планомерное переселение граждан
из самых различных регионов СССР в качестве
специалистов и "рабочей силы" в
северокавказские республики. Сотни же
заявлений, поступавшие в советские посольства и
консульства в Сирии, Иордании и Турции от
зарубежных черкесов, оставались без ответа.
Все же, несмотря на негативное отношение властей
к данной проблеме, некоторые черкесские семьи из
Сирии, Турции и Иордании стали переселяться в
Кабардино-Балкарию и Адыгею частным путем еще в
60-х годах. Власти на местах создавали им
различные бюрократические преграды; усложняли
процесс оформления советского гражданства и
прописки, устройства на работу, обмена валюты и
т.п. Некоторые из репатриантов не выдерживали
такого противодействия и покидали
негостеприимную родину. Были и случаи, когда
местные власти насильственно выдворяли из
страны соотечественников-туристов, пожелавших
остаться на исторической родине.
Ситуация стала меняться во 2-й половине 80-х годов,
в связи с проводимой в СССР политикой
перестройки. В защиту прав соотечественников,
желающих возвратиться на родину, начали
выступать образовавшиеся в то время
общественные организации, национальные движения
северокавказских республик. На своих заседаниях,
собраниях и съездах они требовали от властей
справедливого решения этой проблемы. Адыгейская,
кабардинская и черкесская общественные
организации Адыгэ Хасэ поставили одной из
главных задач оказание помощи репатриантам. При
кабардинской Адыгэ Хасэ был открыт отдел
содействия репатриации зарубежных
соотечественников, который занимался, главным
образом, поисками жилья для репатриантов и
оформлением их документации, необходимой для
получения советского гражданства. С требованием
о предоставлении соотечественникам права
возвращения на историческую родину выступила и
Ассамблея горских народов Кавказа.
Созванный по инициативе AГHK в октябре 1990 г. в
Сухуме съезд народов Кавказа, на котором
присутствовало около 30 000 человек, принял
обращение к Генеральному секретарю ООН Пересу де
Куэльяру, Президенту СССР М. С. Горбачеву,
Президенту Турецкой Республики Тургуту
Озалу, в котором, в частности, отмечалось о
необходимости предоставления зарубежным
северокавказским общинам права
беспрепятственно возвращаться на историческую
родину.
В начале 1989 г. на имя Генерального секретаря ЦК
КПСС M. С. Горбачева поступило обращение
черкесской общины Сирии, в котором излагалась
просьба о предоставлении права на репатриацию и
получение советского гражданства 234 семьям. В
декабре 1990 г. Черкесское благотворительное
общество получило из посольства СССР в Сирии
официальный отказ на данное прошение. Это
вызвало негативную реакцию в черкесских общинах
Сирии, Иордании, Турции, а также среди
общественности республик Северного Кавказа.
В конце 80-х годов поток репатриантов стал
возрастать, несмотря на бюрократические препоны.
В целях оказания содействия репатриантам в
Кабардино-Балкарии в июне 1991 г. был создан
Благотворительный фонд "Хэкужь" (Родина),
который начал оказывать помощь репатриантам в
решении двух основных проблем - в оформлении
документации и приобретении жилья. Штат фонда
стал содержаться за счет доходов от собственной
коммерческой деятельности и пожертвований
некоторых организаций и частных лиц. В 1992 г.
филиалы этого фонда были открыты при черкесских
благотворительных обществах Турции и США.
Аналогичные фонды содействия репатриантам также
были основаны в Республике Адыгея и
Карачаево-Черкесской Республике.
Первыми на историческую родину устремились
соотечественники - представители, в основном,
двух социальных слоев - часть патриотически
настроенной интеллигенции, заявившей о своей
готовности переносить все неудобства
переселения, и бизнесмены, стремившиеся наладить
выгодные дела на Кавказе. Более половины всех
репатриантов составили граждане Сирии. Поток
черкесских репатриантов стал увеличиваться
также в связи с тем, что российские посольства
получили право рассматривать вопросы о
предоставлении российского гражданства
соотечественникам, предки которых эмигрировали
с территории России. Так, в 1992 г. российское
посольство в Сирии выдало черкесам 120 паспортов.
Не одинаково стали решаться проблемы
репатриации в северокавказских республиках. В
Адыгею начали возвращаться зарубежные
соотечественники, главным образом, после 1990 г.,
когда Адыгейская автономная область была
преобразована в республику и получила новые
полномочия. Правительство этой республики с
пониманием отнеслось к проблеме репатриантов:
сократило сроки рассмотрения их документов для
получения гражданства до 6 месяцев, предоставило
гостиницу для их временного проживания и т.д. В
1991-1995 годах Отдел виз и регистраций МВД
Республики Адыгея выдал репатриантам 767 видов на
жительства. 117 репатриантов получили
гражданство.
В довольно сложной ситуации оказались
репатрианты в Кабардино-Балкарской Республике, в
которой служащие соответствующих ведомств не
проявили заинтересованности в решении данной
проблемы. В связи с тем, что проблема зарубежных
соотечественников, стремящихся к репатриации, не
решена на законодательной основе вплоть до
настоящего времени, процедура оформления
документации, необходимой для получения
российского гражданства, бюрократизирована и
затянута на длительный срок. Так, для получения
гражданства, от репатрианта требуется
безвыездно находиться на территории КБР три
года. В случае же одного выезда за рубеж срок
увеличивается до пяти лет.
Правительство и Парламент КБР под давлением
общественных организаций приняли некоторые меры
по упорядочению вопросов, связанных с
репатриацией. В 1990 г. при Совете Министров
Республики была сформирована комиссия для
изучения данной проблемы. В 1992 г. при
Министерстве внешних связей КБР был образован
Департамент репатриации. В том же году Верховный
Совет КБР принял специальную "Программу по
репатриации соотечественников, проживающих за
рубежом", однако большая часть предусмотренных
в ней задач не была реализована. Неэффективной
оказалась деятельность указанных комиссий и
Департамента, в связи с отсутствием конкретного
закона, регулирующего репатриацию зарубежных
соотечественников,
Тем не менее, поток репатриантов, прибывающих в
КБР, возрос в начале 1990-х годов. Если к 1990 г. в КБР
было оформлено всего 100 дел репатриантов, то по
данным Отдела виз и регистраций МВД КБР, в 1993 г.
репатриантам-черкесам было выдано 567 разрешений
на постоянное проживание и 371 вид на жительство.
Всего же к 1994 г. ОВИР выдал 1342 разрешения на
постоянное проживание в КБР. В 1992-1995 гг. в КБР
получили российское гражданство 92 репатрианта.
Договор "О разграничении предметов ведения и
взаимном делегировании полномочий между
органами государственной власти Российской
Федерации и органами государственной власти
Кабардино-Балкарской Республики", подписанный 1
июля 1994 года, создал правовую базу для решения
проблемы репатриации. По этому договору, в
ведение КБР перешли вопросы принятия,
обустройства репатриантов из числа этнических
кабардинцев (адыгов) и балкарцев, прибывающих
из-за рубежа. Передача решения данной проблемы в
ведение КБР имело и политическое значение,
продемонстрировав зарубежным северокавказским
общинам, что Правительство России, в отличие от
советских властей, не намерено препятствовать их
репатриации.
Общими проблемами для репатриантов в
республиках Северного Кавказа стали: поиск
жилья, как временного, так и постоянного; поиск
работы. В условиях же осложнения экономического
положения в целом по России, сопровождающегося
закрытием ряда предприятий, ростом безработицы и
ростом цен на жилье, указанные проблемы
приобретают острый характер. Адаптация
репатриантов также осложнена и тем, что
большинство их не владеет русским языком и не
знакомо с местными условиями жизни.
Серьезной проблемой для репатриантов стал и
разгул преступности в Северо-Кавказском регионе.
Многие из них подверглись преследованиям со
стороны преступного мира. Нередки были случаи
ограблений, вымогательств денег у репатриантов,
а несколько человек были убиты. Все эти
негативные реальности постсоветского общества
послужили охлаждающим фактором в процессе
репатриации и способствовали разрушению у
зарубежных черкесов романтического
представления об исторической родине как о
"земном рае". Уже после 1993 г. поток зарубежных
черкесов, приезжающих на Северный Кавказ, стал
уменьшаться.
Численность желающих возвратиться на
историческую родину также стала сокращаться и в
связи с нестабильной политической ситуацией в
этом регионе. После же начала военных действий в
Чеченской Республике осенью 1994 г., процесс
репатриации зарубежных черкесов и других
северокавказских народов практически
приостановился.
Аналогичная ситуация сложилась и в Республике
Абхазия. Десятки зарубежных абхазов, принимавшие
участие в военных действиях (август 1992 - сентябрь
1993) и пожелавшие остаться в Абхазии на постоянное
жительство, столкнулись с рядом проблем
экономических, бытовых. Они также подверглись
преследованиям со стороны преступного мира.
Указанные явления послужили причиной отъезда
многих зарубежных абхазов.
В настоящее время многие зарубежные адыги и
абхазы - бизнесмены и специалисты - заявляют о
своем желании и готовности переселиться на
историческую родину или открыть там совместные
предприятия. Но при этом они требуют
предоставления государственных гарантий в
обеспечении безопасности их
предпринимательской деятельности, их имущества,
банковских вкладов и т.п.
Таким образом, репатриация зарубежных черкесов
не приняла широкого размаха. Тот факт, что
зарубежные черкесы, неоднократно заявлявшие о
своем желании возвратиться на историческую
родину, не воспользовались такой возможностью,
появившейся в наши дни, подтверждает то, что
массовые миграции населения не происходят по
причине идеологической пропаганды или подъема
патриотических настроений. Только острые
социально-экономические и политические причины
(войны, дискриминационные меры, репрессии и т.п.),
а также природные катастрофы могут вынудить к
переселению весь народ. Возвращение на
историческую родину лишь незначительного числа
зарубежных черкесов также показывает, что
массовая репатриация невозможна в частном
порядке, без помощи органов власти принимающего
государства. Следует отметить, что в Израиле
репатриация является вопросом государственной
политики, в связи с чем существует специальная
система размещения евреев, приезжающих из других
стран. В Германии также действует
государственная система размещения этнических
немцев, приезжающих из других стран на
постоянное жительство. В дальнейшем численность
черкесских репатриантов может возрасти, если
вопрос о предоставлении гражданства зарубежным
соотечественникам будет решен в
северокавказских республиках на
законодательном уровне, а также в том случае,
если правительства северокавказских республик
будут оказывать репатриантам помощь в процессе
их переселения и адаптации. СОДЕРЖАНИЕ